Трудно быть Богом

Я уже встречал в сети это сравнение, поэтому оригинальным не буду, но последний фильм Алексея Германа можно сравнить с “БМ: Дорога ярости”. Если творение Миллера – эталон в показе экшена и чистого рейджа с максимальным вниманием к деталям и проработкой внутрифильмовой вселенной, то “Трудно быть богом” – абсолютно такой же эталон в плане изображения всего самого смрадного, вонючего и бесконечно мерзкого, что можно показать в кино. Весь фильм на тебя что-то льётся, кто-то толкает тебя, душит, странно смотрит, будто заставляя выключить фильм, если тебе не по душе такая проверка. Невозможно представить человека, который воспримет эту экранизацию повести Стругацких как нечто развлекательное, поскольку это действительно испытание. И для глаз, и для нервов. Если вы справитесь с атмосферой фильма, то вас ждёт второй слой борьбы – понять, о чём говорят герои и что вообще происходит. И тут меня, незнакомого с повестью, ждал главный подвох.

Дмитрий #Мережковский

Есть два средства овладеть вниманием толпы: во-первых, написать истинно гениальное произведение. Но на это способны один или двое в целом поколении, да и те работают почти всегда бескорыстно. Другое, столь же верное и более лёгкое: угождать низшим потребностям толпы. И чем ниже потребности, удовлетворяемые книгой, тем обширнее круг читателей, тем быстрее почти волшебное обогащение людей, продавших толпе даже самый крошечный талант.

Фильм стоит смотреть, что-бы насладится первоклассной режиссурой.
Но такое кино точно не для меня. Грязь и антиутопия, очень неприятно было при просмотре. Да и в голове бардак.
И Ярмольник тут ничего особенного не показал.

Форма - просто совершенство. Трудно поверить, что можно было воссоздать весь этот мир на экране.

Трудно быть богом» - фильм-ностальгия. С первых кадров не получается отделаться от ощущения, будто я вернулся в свою родную Саратовскую губернию. Вот они, эти уютные улочки, залитые поносом, по которым разгуливают бомжи, плюющие друг другу в рожи. Рядом множество приятных людей: кто-то пускает слюни, блюёт или пердит, другой вырывает приятелю глаз, а где-то рядом бегает мальчишка с человеческими кишками в руках. Блюстители правопорядка тащат грамотея к яме с говном – будут топить. Соприкоснуться с таким кинематографическим чудом – это ли не счастье?

Нет, серьёзно, что это было? Конечно, многим из вас известен роман Стругацких «Трудно быть богом». Надеюсь, перед походом в кинотеатр, никто себя не тешил надеждой увидеть обычную социальную фантастику? Поклонники творчества Алексея Германа достаточно хорошо себе представляли, чего ждать от экранизации. Дело в том, что в предыдущей своей работе «Хрусталёв, машину!» режиссёр уже дошёл до точки. Этот шедевр я смог раскусить только со второго раза. Сложное и неприятное кино, в котором нелегко уловить сюжетную нить, теряющуюся в череде карикатурно гадких эпизодах из советской эпохи. Всё это касается и последнего фильма, но с условием умножения на десять. Тут нет ничего такого, что отвлекло бы ваше внимание от созерцания мерзостей. Абсолютно беспросветный мрак. Герман отказывается от какого-либо нарратива, то есть не усложняет дешифровку сюжета, а упрощает её до нескольких сюжетно важных строк в сценарии. Всё остальное время посвящено смакованию каких-то гадостей.

Сюжет, впрочем, здесь не излишество, и это стоит обговорить отдельно. Группа учёных XXII века отправляется на планету аналогичную Земле, но отставшую в развитии лет эдак на 800, ошибочно усмотрев в архитектуре дикарей начало эпохи Возрождения. На деле же, им пришлось погрузиться в дремучее Средневековье, где нормальных людей фактически нет, а тех, кто хоть немного стремится к знаниям, уничтожают. Просвящённые земляне под видом знатных господ не должны активно вмешиваться в историю, лишь оберегая туземцев от совершения очевидных ошибок. Один из таких учёных, дон Румата (Леонид Ярмольник), и является связующим звеном между зрителем и мрачным миром Германа. Он весь уже пропитан смрадом безумия, царящего в Арканаре. Кажется, что каждый из просвящённых землян находится в шаге от полной деградации. Моральные и физические уроды, населяющие этот чёрно-белый мир, периодически смотрят в камеру и обращаются к зрителю с какими-то невнятными замечаниями. Герман делает нас соучастниками этого трэш-аттракциона. Даже просто наблюдать за этим физически тяжело, но ближе к середине трёхчасовой эпопеи, чувства притупляются. Человек ко всему привыкает. Однако нельзя забывать о том, что перед Руматой стоит куда более сложная задача, чем просто сохранение рассудка: он пытается спасти хотя бы часть культурной и научной элиты туземцев, сохранив при этом нейтралитет.

Вера Руматы в универсальность закона «не убий» в итоге даёт трещину. Он чувствует себя обязанным активно вмешаться в ход событий, чтобы восстановить справедливость. Впрочем, он слишком долго находился в королевстве кривых зеркал. Здесь Румата уже свой, он не кажется каким-то чуждым элементом в этом мире. Никаких полумер. Высшим проявлением нравственности Руматы становится устроенная им кровавая баня, массовое убийство. Цель оправдывает средства? Или же благими намерениями вымощена дорога в ад? Если жить в диких условиях, то грань между «добром с кулаками» и геноцидом, видимо, постепенно стирается.

В оценке «Трудно быть богом» важен подбор слов. Выходя из кинотеатра, я не испытывал никаких чувств, кроме опустошения. Мне, наверное, неприятен фильм Германа, тем не менее, я впечатлён эпичностью этой сюрреалистичной киноконструкции. Серьёзная вещь, но крайне специфичная по форме, что неминуемо поляризует спектр зрительских оценок. И дело ведь не просто в натурализме. В фильме нет каких-то особо остроумных гадостей, но он пропитан настолько удушающей болезненностью, что поневоле задумываешься о том, что человек, создавший этот мир, наверняка познал все степени душевных страданий. Алексей Герман, ушедший от нас в феврале прошлого года, оставил после себя очень странное кинозавещание, дать объективную оценку которому весьма непросто или даже невозможно.

Все разговоры о фильме - это и правда, и ложь, одновременно. Да, физиологично, но вообще-то с определённой саркастичной иронией. Сравнивают с Босхом, а надо бы ещё и с Рабле. Ищут перекличку с реальностью, но кажется всё это кошмарный сон, лишённый примет конкретных событий и мест, состоящий по большей части из общих мест в любых их проявлениях. Видят политическую актуальность, но трактуют её как-то иначе, хотя возможно именно общность фильма и позволяет существовать в рамках фильма кардинально противоположным трактовкам (на самом деле фильм глубоко аполитичен и именно в этом кардинальное расхождение с первоисточником за авторством братьев Стругацких). Этот фильм, как и любое сновидение, не существует в мире объективной реальности. Тот редкий случай, когда любая трактовка верна. Даже более того, Алексей Герман снял фильм, который раскрывает своего зрителя изнутри, обнажая его сущность, через прохождение трёхчасового ада. Каждый успеет ощутить на собственной шкуре, благодаря невиданному прежде сюрреалистическому ультрареализму, насколько трудно быть богом по имени Человек. Возможно, это фильм, которому нужно дать пройти проверку временем, чтобы понять его новаторство, но не краткосрочной, а хотя бы лет 10, но уже сейчас очевидно, что это фильм вне каких-либо канонов, трендов, брендов и конъюнктур. А уж количество визуальных образов, обильно набрасывающихся на зрителя, и вовсе не поддаётся какому-либо анализу.
Как по мне, с одной стороны в "ТББ" высказывается мысль против любых вооруженных противостояний, даже если это "абсолютное добро" против "абсолютного зла". Ибо, как только у добра появляются кулаки, оно становится таким же злом, только другого цвета (рыжего или чёрного, не важно). Да и вообще, несмотря на присутствие таких банальных, прописных истин Алексей Герман, как бы отгораживается от них. Оставляет их в полотне картины, но лишает акцента, заставляя несбыточные лозунги, потонуть где-то между нужником и сожженными еретиками, в итоге сами понятия "добро" "зло", "гуманизм" растворяются в пространстве непреодолимого смрада, который кажется через секунду наполнит собою зрительский зал, привнеся в него зловоние нечистот.
Хотя, конечно, предсмертное сравнение Руматы с понятно каким политическим персонажем никуда не делось, но теперь пожалуй никто не может быть уверен в том, что Герман его осуждает. Потому странные фразы о том, что дескать удивительно, что фильм с проката не сняли, не совсем корректны, ибо такой многогранный фильм работает в обе стороны. Да там где торжествуют Серый, приходят Чёрные. Но разве каждый народ не имеет такого правителя, которого заслуживает? Да и кажется все эти фразы из Стругацких тут скорее для острастки.
Румата не виноват в том, что тут полный мрак, грязь, дерьмо и идиоты. Он всего лишь заезжий наблюдатель, ставший демиургом. Истинная проблема Арканара не в этом гастролёре, ставшим "Богом" для сирых. Он ведь от всей души помочь пытался, но столкнулся с препятствием, которое куда сильнее человеческой природы. Об этом не говорится прямо, но это следует из рабочего названия и предыдущих лент Алексея Германа, а так же, как не странно фильмов Германа-мл. Несмотря на то, что Герман-ст. не смотрел фильмов сына. Главная проблема арканарцев и жизни их уродливой в том, что нет у них истории, нет прошлого, время победило и остановилось в точке вечной смерти, и не осталось никаких примет о том, что было прежде. Всех убили, всё сожгли, а память имеет свойство испаряться, как дурной сон. Даже у монахов вместо песен сплошные гортанные песнопения, ибо и религиозных гимнов не сохранилось. Вот и живёт этот обезличенный народ без роду и племени внутри своего безумного мирка, а зритель становится свидетелем первой записи в новой истории. И запись эта - хроника арканарской резни. И отсюда начинается вера в будущее. И раствориться Бог среди людей, поняв и полюбив их во всём их неприглядном виде. И сменит грязь весны, девственная чистота зимы. И расцветут белые розы посреди гнилья. И зазвучит мелодия надежды посреди миазм. А если у кого-то заболит живот, значит всё идёт по плану.

Спустя 14 лет после начала съемок уже ставшая легендарной последняя работа Алексея Германа наконец-то добралась до кинотеатров. Было бы наивно надеяться, что "Трудно быть Богом" вызовет однозначно положительную реакцию в российском киносообществе (особенно после довольно спорно принятого "Хрусталев, машину!"). Но Герман переплюнул все ожидания касательно неоднозначности ленты. Трехчасовое путешествие в мир средневековья, состоящий полностью из уродов, всевозможного дерьма, трупов и внутренностей, показанных полным планом и в деталях, что выдержит далеко не каждый зритель. Причем в данной ленте фактически нет нормальных и адекватных героев. Все коренные жители Арканара либо физические, либо моральные (либо и то, и то) уроды, несущие бессвязные речи. У Дона Руматы, главного героя и человека с планеты земля, тоже медленно, но верно "едет крыша" от сожительства с подобными персонажами. Поэтому неудивительно, что версию "Трудно быть Богом" Алексея Германа сравнивали с "Андреем Рублевым" Андрея Тарковского. В обеих картинах исследуется внутреннее состояние, условно говоря, интеллигента и вроде бы сильной личности в нечеловеческих условиях. Только "Трудно быть Богом" Алексея Германа значительности превосходит "Андрея Рублева" по количеству грязи и жестокости, где совсем нет места гуманизму.

Таким образом, Алексей Герман в некоторой степени продолжает "Хрусталев, машину!". В обеих лентах показан гиперболический и сюрреалистичный человеческий ад. И в нем способна сломаться любая личность, будь то генерал из "Хруставлев, машину!", будь то ученый Румата. Вынести этот показанный ад порой трудно и зрителю. Тем более, единственный минус картины - это излишний хронометраж. Из "Трудно быть Богом" вполне можно было вырезать полчаса или даже почти час. Дерьма бы стало ненамного меньше, а смотрелось бы легче. Но все это меркнет на общем фоне и впечатления от увиденного, как самого значительного российского фильма со времен "Возвращения" Андрея Звягинцева.

После сеанса у меня появилось ощущение, будто в течение трех часов я побывал в палате для душевнобольных. Кто-то назовет показанное "адом" или "ужасом", но для меня кинематографическое пространство превратилось в шоу юродивых и уродов. Надо сразу сказать, что ранний и поздний Герман кардинально друг от друга отличаются: "Проверка на дорогах" и "Трудно быть богом" - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Последней ленте мастера вообще сложно подобрать аналог в мире киноискусства. Я вам советую вспомнить "Хрусталев, машину!" Там было сложно, непонятно, мрачно и депрессивно? Так вот, теперь это надо умножить на десять. Ну или взять "Андрея Рублева" Тарковского и добавить туда массу жести, убрав попутно из фильма любые намеки на гуманизм или светлое будущее. Его у Германа нет. В "Трудно быть богом" вообще нет ничего человеческого: я не знаю, для кого это снято и не знаю, что можно оттуда вынести. Три часа средневековья по Герману - это туман, блевотина, вонь, уши и тонны грязи. Больше ничего.

Просмотр Германа похож на мазозизм, на акт насилия над собственным телом. Смотреть эту картину чисто физически невыносимо. Пожалуй, режиссер подошел к краю человеческого восприятия: дальше уже некуда, дальше уже пропасть. В "Трудно быть богом" нет никакого реализма и уж тем более гипер-реализма, чем были славны предыдущие его ленты. Так себя люди не ведут (даже на другой планете), такого мерзкого лицедейства не бывает в природе. В "Хрусталеве" был удачный микс из гипер-реализма эпохи и сюрреализма самих событий, которые превращали реальность в кошмар наяву. В "Трудно быть богом" исчезла реальность, а остался только кошмар наяву. Пожалуй, Герман вышел за рамки кино. Только куда он зашел - я так и не понял.