Last and First Men

Медитативная притча аля "Блю" Джармена. Киноавангард ревущих 20-ых объявляю открытым.

Йохан Йоханнссон умер в феврале 2018 года, переборщил с наркотиками. Большинству прогрессивных киноманов он известен как композитор, но и как режиссёр при жизни он успел снять короткометражку и, по всей видимости, лелеял мечту о полном метре. Увы, она исполнилась практически день в день на вторую годовщину его смерти.

Музыка Йоханнссона прекрасна, и если переводить её в нечто визуальное, то можно себе представить что-то наподобие "Людей". Предельно минималистичное действо, повествующее о чём-то альтернативном, иллюзорном. Этот фильм не нужно смотреть, его необходимо пропускать через себя. Все 70 минут – это прямой диалог со зрителем. Тебе задают вопросы – ты отвечаешь. Даже анализируешь свою жизнь в какой-то степени. Довольно необычный концепт, который можно сравнить разве что с "Блю" Джармена.

Проблема в том, что мне не нравятся фильмы с голым концептом. Хоть "Люди" укладывают свою философию в недолгий метраж, даже за это время это утопическое зрелище успевает надоесть. Два очевидных плюса – Тильда Суинтон, космическая женщина, лучше которой на такую роль никого не найти, и аккуратный саундтрек (ну ещё бы). А в остальном не тронуло. Самыми будоражащими моментами было появление красной точки на абсолютно чёрном экране, знаменующее начало межвременного эфира.

Будет не совсем верно говорить, что этот фильм — вольная интерпретация одноимённого романа Олафа Стэплдона 1930 года, оказавшего влияние на несколько поколений фантастов (в том числе Станислав Лем, Артур Кларк и даже Герберт Уэллс). Вернее было бы сказать, что эта работа лишь вдохновлена романом, ведь она выходит за привычные рамки не только экранизаций, но и в принципе кино как искусства.

Здесь вы не увидите ни одного актёра — перед глазами зрителя предстанут одни лишь безмолвные гигантские памятники из железобетона, остатки не так уж давно распавшегося государства под названием Югославия. Услышите же вы, помимо музыки, лишь монотонный голос знаменитой Тильды Суинтон. Идею этого проекта известный исландский композитор Йохан Йоханнссон (1969-2018) вынашивал 10 лет, и первое воплощение замысел получил за полгода до смерти композитора — 16 июля 2017 года на международном фестивале в Манчесте лента демонстрировалась как симфоническое представление с живым оркестром Би-би-си. Премьера «Последних и первых людей» в виде кинофильма состоялась в феврале нынешнего года вне конкурсной программы Берлинского кинофестиваля.

Когда мир в феврале 2018-го узнал о кончине Йоханнссона в результате (по официальной версии) передозировки кокаина на фоне лечения прописанными препаратами, композитор находился в процессе работы над трансформацией партитуры для своего будущего дебюта в качестве кинорежиссёра (что заставляет строить догадки по поводу того, была ли всё-таки его смерть ненамеренной). Работа проходила вместе с немецким композитором Яиром Элазаром Глотманом; именно им были написаны недостающие партии. Завершил картину оператор фильма Стурла Брандт Грёвлен — именно этот норвежец виртуозно снял «Викторию» Себастьяна Шиппера, за что в 2015-м удостоился Серебрянного Медведя Берлинского фестиваля за выдающиеся художественные достижения.

А теперь перенесёмся на 2 миллиарда лет вперёд. Человечество переживает последние годы своего существования. Земля уже давно уничтожена и люди переселились жить на Нептун. Но и на этой планете жизнь постепенно умирает из-за потоков солнечной радиации. Единственное, что остаётся — попытаться наладить связь со своими предками и повлиять на них, чтобы человечество не погрузилось в «моральное разложение» к тому времени, когда его будет ждать неминуемый конец (люди будущего не сомневаются, что это неизбежный исход). Все те необычайные виды, предстающие перед нашим взором — послание нам, людям настоящего, из далёкого будущего. Всё, что нам показывают — это не картины Нептуна. Точнее, не совсем. За миллионы лет человечество так сильно изменилось, настолько далеко убежало вперёд, что мы не способны вообразить, насколько же гигантская пропасть пролегает между нашими цивилизациями. Потому мы видим лишь жалкую замену тому, что в действительности представляет тот далёкий мир.

Не секрет, что мы живём в трехмерном пространстве. А теперь представьте, что есть люди, существующие в двухмерном пространстве. Когда они увидят наш трёхмерный мир, то они не смогут воспринимать его таким же, каким видим мы, потому что эти двухмерные люди привыкли к своему примитивному существованию. И в таком вот положении мы, современные люди, оказываемся, когда пытаемся представить в своей голове мир Последнего человека. Скудность нашего восприятия также подчёркивает съёмка на 16-мм зернистую чёрно-белую плёнку со стилизованными помехами. Все мы в 21 веке будто бы живём в мире, лишённом значительной части цветов, а жизнь людей через 2 тысячи миллиардов лет как будто бы состоит из сотен цветов и тысяч оттенков.

Но цвет в этом фильме есть, и он появляется только в 2 случаях. Сначала мы видим будто бы зелёную визуализацию голоса, что может говорить о том, что речь людей всё-таки претерпела за многие годы не существенное изменение. На это может указывать то, что в одной из сцен человек будущего говорит про свой вид: «Обычная способность к «телепатической» связи стала столь ненадёжной, что мы вынуждены вернуться к устаревшей практике словесных обозначений». Второй случай — когда мы видим приближение «фиолетового блеска, который должен уничтожить нас». То есть представить смерть мы тоже можем — к сожалению, каждый человек сталкивался с утратой близкого или обязательно столкнётся в будущем.

Да, гипотеза о том, что человек не способен в достаточной мере увидеть и познать мир будущего — не нова. Но настолько точного и, не побоюсь этого слова, гениального в своей визуальной и чувственной простоте воплощения эта идея, наверное, никогда не находила в кино. И очень жаль, что такой многосторонне одарённый талант, как Йоханнссон, покинул нас столь рано.

Несмотря на то, что Последний человек упоминает здесь «моральное разложение», я бы не сводил центральную мысль картины к примитивному нравоучению. И всё, что я попытался сказать выше, должно было показать, что этот фильм говорит о чём-то более глубоком. Да и заканчивается лента совсем не морализаторством, а словами, в которых заключена главная правда нашей жизни — смерть человечества неизбежна, его уничтожат звёзды, которые и способствовали появлению мира. Проблемы, интересующие исландского режиссёра, представителя одной из самых богатых стран мира, опережают время и явно не особо волнуют жителей стран СНГ. Потому не удивительно, что интереса подобное кино у нас практически не вызывает.