Supersonic

Почти со всеми своими любимыми группами я познакомился на первом курсе института. Тому способствовало появление хорошего интернета и первое знакомство с торрентами. Пиратить хотелось по-страшному, идея создать огромную фактически бесплатную фонотеку на собственном жёстком диске застилала мне глаза. Однако если отдельные группы появлялись в плейлисте спонтанно, будучи случайно найденными на просторах сети, то вот бритпоп был специальным предметом изучения. Уже являясь поклонником The Beatles и The Kinks, я тянулся к современному британскому року. О том, что бритпоп начался с The Stone Roses и Pulp ещё в восьмидесятых, стало известно чуть позже. Началось всё с Oasis, и именно по меркам этой группы проводились все последующие сравнения. Никто их не выдержал, группа осталась любимой что в сфере бритпопа, что пост-бритпопа, да и в принципе.

Ну а как их можно не любить? У меня есть целая когорта меланхолических коллективов, потому что романтично-мечтательная и светло-грустная музыка лучше всего коррелирует с моей душой, но есть и другая сторона личности. Её я подпитываю бодрой электроникой, тяжёлым металлом и Oasis. Не вижу в творениях Галлахеров слабых мест. Нравятся все альбомы, многие из которых – почти полностью в избранном. Это очень редкий случай. И с годами чувства только растут, умножаясь на тоску по воссоединению. Эх, мечты…

Высшей точкой развития группы является не альбом и не сингл, а выступление на Knebworth Festival в 1996-ом году. Тем летом они были на пике своей популярности после выхода двух сверхуспешных лонгплеев. Общая аудитория фестиваля насчитывала 2,5 миллиона человек, а конкретно Галлахеры играли перед 145 тысячами. Ни до, ни после этого выступления за всю историю Небуорта никто столько не собирал. Гиг стал как творческим триумфом группы, так и фактически водоразделом их истории. Братья внезапно почувствовали, что всего уже добились, и в некоторой степени снизили к себе требования, в чём потом сами признавались. Если до того концерта их называли лучшей английской бандой со времён The Beatles, то после критики начали планомерно разносить все их записи, а популярность постепенно убывала (как и всё бритпоп-движение). Документальный фильм посвящён созданию и развитию Oasis вплоть до того самого момента, который изменил всё в августе 1996-го.

Мат Уайткросс знаменит своим режиссёрским дебютом: военная драма “Дорога на Гуантанамо” получила в своё время Серебряного Медведя на Берлинском кинофестивале. Это было в середине нулевых, а потом постановщик часто стал обращаться к темам, смежным между музыкой и кино. Так, он снял байопик о жизни знаменитого британского панка Иэна Дьюри, комедию, основанную на истории двух поклонников The Stone Roses, документальный фильм о Скотте Уокере, а также несколько клипов для Take That и Coldplay. К моменту начала работы над “Supersonic” он набрался опыта во всех жанрах и подходил к задаче во всеоружии. В руки Уайткроса попали архивные записи, которые вплоть до релиза фильма не видел вообще никто, кроме самых близких к Галлахерам людей. Уже одним этим фактом проект привлёк к себе внимание всех поклонников британского рока.

Перед режиссёром стал непростой вопрос: как объединить монологи людей, которые между собой не разговаривают уже несколько лет? После распада группы в 2009-ом братья начали всячески избегать друг друга, не забывая публично кидаться какашками. Не было ни одного шанса на то, что ради фильма они сядут рядышком и мирно, с толком и расстановкой расскажут историю группы. В итоге Уайткросс пошёл на хитрость: он опросил всех по отдельности, но смонтировал прямые речи действующих лиц так, что создалось ощущение совместной беседы, диалога. Получилось очень недурно. Загвоздка только в том, что лица человека, которому принадлежит закадровый голос в конкретный момент времени, на экране нет. Вся документалка полностью состоит из архивных хроник: записи с репетиций, интервью, концерты, выходы в свет или просто домашние посиделки за просмотром матча “Манчестер Сити”. Имена респондентов мелькают в углу экрана, постоянно меняя друг друга. Учитывая, что в голосах нет экспрессии, а нужно следить ещё и за субтитрами, можно упустить, какая фраза кому принадлежит. Но в конечном счёте это не так уж важно, ведь мысли участников группы во многом схожи.

Фильм обстоятельно показывает все главные события первой половины девяностых, проводя зрителя от истории отца Галлахеров, тирана и абьюзера, до того самого концерта и вселенской известности. Герои откровенны в своих монологах, никто не пытается обелить собственный образ или перетянуть одеяло на себя (именно из-за этого распалась группа, поэтому были опасения). Нет никаких претензий к монтажу и звуку, из имеющегося материала режиссёр выжал максимум. Есть только две общих проблемы, из-за которых документалка не смогла стать чем-то по-настоящему значительным. Первая – невысокая художественная ценность. Когда все два часа словно аудиоспектакль, и эмоций героев не видно, нужно быть оголтелым фанатом, чтобы до последнего развивать в себе интерес и следить за внутренней драматургией фильма, а не воспринимать всё показываемое с кислой миной. Вторая – выбранный временной промежуток. На 1996-ом всё внезапно обрывается, закадровый голос лишь немного добавляет о том, что было после. Группа будто сама признаёт, что Be Here Now и последующие работы недостойны обзора, ибо были большим шагом назад. Грустно признавать такой факт. Но даже с учётом сказанного выше, фильм обязателен к просмотру каждому поклоннику. Остальным – по желанию.